Борис Киршин, главный редактор газеты «Челябинский рабочий», декан факультета журналистики ЧелГУ: «На свой день рождения времени у меня нет»

Сегодняшнего героя рубрики «Харизма» зовут Борис Николаевич. И, надо сказать, в журналистских кругах нашего города эти имя и отчество далеко не всегда ассоциируются с первым российским президентом. Между тем у них достаточно много общего – настоящие мужчины, крупные, сильные, целеустремленные, не боящиеся трудностей (кстати, именно эти качества герой ценит в своем тезке). А еще Борис Киршин – заслуженный работник культуры РСФСР, лауреат многочисленных конкурсов и премий, прекрасный журналист и редактор, наверное, единственной независимой газеты Челябинска. 24 января декану журфака ЧелГУ исполнилось 60 лет. Накануне этого праздника с ним встретился корреспондент Cheldiplom.ru.

«Я завидовал таксистам»

– Для начала пару слов о вашей юности: кем мечтали стать и как пришли в журналистику?

– Родился и вырос я в Магнитогорске. Одно время, еще подростком, хотел стать писателем. Видимо, начитался книг. Однажды даже повесть замыслил. Но когда начал писать, к огромному удивлению понял, что у меня не получается. Споткнулся на первом же абзаце. Я был поражен, потому что всегда очень много читал. Каждый день через меня проходили тысячи строк, но на бумагу лезли только штампы! А свою первую газетную заметку написал уже во время службы в армии. После этого меня словно вирус поразил. То ли я к тому времени обзавелся более приличным интеллектуальным багажом, то ли еще что случилось, но писалось легко. Серьезную роль в моем становлении сыграл журнал «Журналист», который я купил незадолго до того, как начал писать. Слог, мысли, манера изложения меня потрясли. В отличие от официальной советской прессы, известной своей сухостью, это был живой, сильный журнал.

В армии я написал несколько заметок. Когда работал в штабе дивизии, пришла разнарядка: нужно направить одного человека в Львовское высшее военно-политическое училище на факультет военной журналистики. Мне говорили: «Езжай, ты идеально подходишь!» Но я уже тогда понял, что не хочу заниматься армейской журналистикой. Что писать о военных, когда нет войны?

– А о чем вы писали?

– О том, что было рядом: учения, служба и т.д. Я не сочинял для газеты стихи. У меня выходили нормальные заметки и корреспонденции. Но в армии все засекречено, поэтому журналистика там своеобразная. Приходилось писать что-то вроде: «В части N-ской, где служит сержант Б., случилось то-то и то-то…» Повсюду иносказательность, эзопов язык.

– И вы решили поехать в Екатеринбург, чтобы поступить на журфак?

– Нет, я учился на заочном отделении. После армии вернулся в Магнитогорск, на дворе стоял конец ноября. Вступительные экзамены везде уже закончились. У меня был диплом Магнитогорского индустриального техникума, который я получил еще до службы, но работать по специальности не хотелось. Я пошел в «Магнитогорский рабочий», где трудился мой знакомый, Салим Фатыхов. Сейчас он возглавляет управление в администрации губернатора области, тогда же был корреспондентом «Магнитогорского рабочего». Вакантных мест там не нашлось. Однако, обзвонив своих знакомых, Салим узнал, что журналист требуется газете «Звезда», которая выходит в Агаповке. Это райцентр в 12 километрах от Магнитогорска. Я стал ездить туда на работу.

– Каждый день?

– Да. И, признаться, это было серьезное испытание. Чтобы попасть туда к восьми утра, мне надо было встать в шесть, проехать на трамвае по мосту с правого берега Урала на левый, а потом пересесть на автобус, который ходил в Агаповку. Путь на левый берег занимал около часа, еще полчаса – до Агаповки. Можно представить, в каком состоянии я приезжал на работу, учитывая, что вечера у меня были заняты. Бывало, подходишь сонный к зданию, где проходит совещание, а там полно машин – директора приехали. И во всех шоферы спят. Я так им завидовал!

Через полтора года мне предложили стать собкором «Челябинского рабочего» по южной части области. А примерно через год пригласили в Челябинск. Здесь я прошел все творческие ступени: собкор, литсотрудник (корреспондент), заведующий отделом, ответственный секретарь… В 1990 году коллектив избрал меня главным редактором.

Модель газеты будущего

– Вы прошли в журналистике большой путь. Как оцениваете ее современное состояние?

– Состояние непростое. В прессе очень велика доля государственных СМИ. По сути они находятся вне рынка, поскольку не зависят ни от читателей, ни от рекламы, а только от воли и щедрости своих учредителей. В то же время им позволено публиковать рекламу. На Западе до недавнего времени изданиям, которые получают дотации, вообще не разрешалось печатать коммерческую информацию. На этом фоне непросто чувствует себя независимая пресса, которая живет на собственные деньги. Среди таких СМИ – газета «Челябинский рабочий».

Кроме того, на российском рынке просто чрезвычайно много изданий. В России зарегистрировано более 60 тысяч газет и журналов. Такого нет больше нигде. Для примера, в Германии, которая сопоставима с нами по количеству населения, всего 380 ежедневных газет, у нас их 26 тысяч. Армия СМИ растаскивает на мелкие кусочки аудиторию и рекламу, в результате на каждое отдельное издание их приходится не так много. Поэтому наша пресса бедна по сравнению с европейской.

– Почему на Западе не плодятся газеты?

– Это результат некой эволюции. Сейчас в большинстве городов США по одной газете – следствие конкуренции, слияний и поглощений. Думаю, и мы к этому придем. Издавать газету, которую не читают, невыгодно. Есть еще ряд факторов, которые серьезно мешают. Например, очень плохое распространение периодики по почте. Есть проблемы, связанные с широким распространением «желтой» прессы. Качественной прессе приходится все это преодолевать.

– Несколько лет назад говорили о том, что Интернет со временем вытеснит печатные и даже электронные СМИ. Сейчас мы видим, что этого не случилось.

– Ни одно новое СМИ пока не отменило старое. Они сосуществуют. Больше того, я считаю, что Интернет только разжигает интерес человека к информации. Обычно как происходит: встаешь утром, включаешь радио (я обычно сразу врубаю телевизор), по дороге на работу слушаешь в машине новости, на месте тебя ждет стопка специальной прессы… И так до самой ночи, когда ты берешь перед сном почитать книжку. Интернет вообще всеохватен, благодаря ему человек даже на рабочем месте несвободен от информации. Так вот, исследование Всемирной газетной ассоциации дало удивительные результаты: оказывается, тираж газеты, у которой есть электронная версия, немного выше, чем у той, которая таковой не имеет. Казалось бы, если ты выложил все в сети, зачем людям покупать то же самое в бумажном варианте? Покупают и читают.

Кстати, в онлайновых СМИ работают в основном бывшие газетчики. Мы специалисты по информации и видим свою задачу не в том, чтобы доносить ее до людей только на бумаге. У меня есть фильм, снятый пять лет назад, который я показываю студентам. Он рассказывает о гипотетической редакции газеты 2010 года. Поступает информация о том, что местный аэропорт не принимает самолеты. Первым делом сотрудники сбрасывают ее подписчикам на мобильники. Потом начинают выяснять подробности, делают телеверсию, выкладывают новость в Интернет. Следом появляется так называемая индивидуализированная газета – она посылается на принтеры подписчиков и сразу выводится. И только после этого выходит обычная газета. Скорее всего, наше будущее будет именно таким.

К тому же Интернет пока не особо живой, новости там подаются суховато. В Интернете стирается грань между производителем и потребителем информации. А это выдвигает проблему доверия к информации. Проблема доверия для российских СМИ вообще очень актуальна. Многие из них публикуют заказные материалы, коммерческие тексты печатаются без пометки «На правах рекламы». «Челябинский рабочий», кстати, никогда так не делает, потому что мы дорожим доверием читателей, хоть и теряем из-за этого немалые деньги.

– Многие коллеги старшего поколения скучают по началу 90-х, когда журналистам можно было говорить все и чувствовать себя свободнее.

– Прямого давления или запрета мы сейчас не ощущаем. Есть такое понятие – внутренний редактор. В последнее время он все чаще активируется в силу разных обстоятельств. Тем не менее, надо сказать, что в 90-е рисков у прессы было больше. Сейчас возросли риски экономического характера.

«Тираж рухнул в два раза, но это был грандиозный успех»

– Вы возглавили «Челябинский рабочий» в непростое время. Что тогда происходило с газетой?

– В марте 1991 года меня утвердили главным редактором, а в августе произошел путч. 1 января 1992 году последовал обвал цен. Мы тогда оформляли подписку на газету сразу на год за 28 рублей. Между тем, все стало измеряться тысячами. На деньги, что мы получили от подписчиков, можно было выпускать газету лишь до мая. Журналисты оказались перед выбором – прислониться к кому-то, потеряв независимый статус, либо действовать рыночными методами. Мы не стали искать покровителей, а обратились к читателям с предложением провести переподписку. В апреле-мае провели такую кампанию. Людям пришлось доплатить еще по 350 рублей. Наш тираж рухнул со 180 до 90 тысяч. Но если учитывать, во сколько раз увеличилась цена на газету, это был грандиозный успех. Мы встали на ноги, активнее стали работать с читателем, всячески его заинтересовывать.

– В беседе с корреспондентом 74.ru Иван Иоголевич сказал, что состоялся как педагог через семь лет после начала своей деятельности. Сколько времени потребовалось вам, чтобы понять, что вы стали хорошим редактором?

– Трудно назвать точную цифру. В 90-е приходилось постоянно учиться – не хватало знания рынка, его механизмов и так далее. Причем учился я в большей степени не как главный редактор, а как издатель. Начиная работать редактором, я не встретил особых трудностей, поскольку выполнял в должности ответственного секретаря примерно ту же работу. Плюс ко всему я вырос в «Челябке», мне не нужно было выстраивать отношения с коллективом. Я так же читал, правил, иногда заворачивал материалы. Однако раньше я не интересовался издательскими аспектами: бумага, распространение и так далее. Этим занималось специальное издательство. Чтобы вникнуть в это непростое дело, ездил в командировки, смотрел, как работают успешные иностранные издатели. Надеюсь, состоялся и в этом качестве.

– Когда вы впервые почувствовали себя настоящим журналистом?

– Когда пришел в «Челябинский рабочий». Тут увидел мощь слова, его силу, возможности большой газеты. Я ощутил все это достаточно рано.

– Что такое успех в журналистике?

– Важно понять, что ты состоялся как личность. Один из корреспондентов «Правды» разработал такую градацию журналистской самооценки. Первая ступень – когда ты впервые видишь в газете свою фамилию. Всем журналистам знакомо состояние восторга, которое испытываешь при этом. Следующая ступень – ты должен написать материал, который увидят и прочитают твоя девушка, мама, бабушка. А для этого он должен быть большим и заметным. Далее: твой материал поднимает очень серьезную проблему, все о нем говорят, принимается какое-то важное решение. И последний этап – тебе абсолютно не важно, какого размера публикация и какой была реакция на нее, ты получаешь внутреннее удовлетворение от своей работы. Эта ступень ближе всего к моему пониманию успеха.

Журналистике нужны «профессиональные ботаники»

– В вашей копилке немало наград и титулов. Какое из достижений считаете самым главным в своей жизни?

– Грандиозным свершением считаю то, что сотрудникам «Челябки» удалось коммунистическую газету трансформировать в успешное рыночное издание. При этом мы не растеряли доверие читателей, не отказались от своей истории. Мы, к примеру, не забываем о своих ветеранах. «Челябинскому рабочему» удается сохранять влиятельность – нас читают люди, которые принимают решения. Новые газеты появляются постоянно, но ЧР остается газетой №1 на Южном Урале, нас трижды называли лучшей региональной газетой России. Недавно наша журналистка приехала из Москвы, где ей вручали премию за победу в конкурсе. Она была потрясена тем, что там к нашей газете относятся с огромным уважением, читают ее. У нас много больших наград, хотя мы не участвуем во всех подряд конкурсах. Мы подаем заявку на участие, только когда ощущаем, что журналист действительно выполнил уникальную работу, и это должно быть как-то отмечено. Я горжусь тем, что мы успешно решаем проблемы, которые выдвигает жизнь. Одна из иллюстраций к этому тезису – офис, в котором мы сейчас сидим.

– А студенты радуют?

– Сейчас студенты особенно хороши! Мы у себя на факультете придерживаемся такой точки зрения, что российскому журналисту нужно хорошее образование. Стараемся его дать. Сейчас в журналистику приходят замечательные ребята – с пятерками и опытом работы в детской прессе. Не случайно наши выпускники успешны, они занимают ключевые посты во всех СМИ Челябинска. Многие работают в Москве. Я не считаю это главным свидетельством успеха, хотя интересно следить за их судьбами.

– Проблема гуманитарных специальностей в том, что многие ребята после окончания вуза идут работать в другие сферы. Насколько я поняла, среди ваших выпускников таких единицы?

– Конечно, такие люди есть. Но я считаю, что это проблема не столько университета, сколько редакций и издательских домов. Наша пресса сейчас переживает кадровый кризис. На 60 тысяч газет и журналов приходится только 150 тысяч человек, работающих в них. Если оперировать средними цифрами, то получается по 2,5 человека на редакцию – главный редактор, главный бухгалтер и половина уборщицы. А журналиста уже нет. Кадровый кризис в какой-то мере обусловлен ростом информационной занятости. Все больше специальностей предполагают работу с информацией. Вот выпускники журфака и начинают прикидывать: в газете им в первое время предлагают 10 тысяч рублей, а если они пойдут в крупную PR-службу, им сразу дадут 25. Конечно, вузам надо думать, насколько профессиональных специалистов они выпускают. Но и отрасли пора вкладываться в медиаобразование, создавать журналистам более комфортные условия, предлагать приличную зарплату.

– По каким признакам вы определяете среди студентов «зведочек»?

– Они сами выявляются. У нас серьезный творческий конкурс, а еще проводится региональный конкурс для ребят, которые могут поступить на факультет, еще учась в школе. Такие дети очень быстро начинают заявлять о себе. Есть студенты, которые рано устраиваются на работу. Если им при этом удается еще и хорошо учиться – чем не звезда? Помню, в ходе одного из региональных конкурсов мы дали ребятам задание: сделать телесюжет – интервью с интересным человеком. Предоставляли им телелабораторию, режиссера, оператора. Так вот, одна девочка организовала телемост с Израилем, записала интервью со своим дедом, который много лет назад уехал туда из Челябинска. Конечно же, она поступила на наш факультет. А через пару месяцев подходит ко мне, чтобы взять интервью для «Восточного экспресса». «Ты на каком курсе учишься?» – уточняю. Она отвечает: «На первом»… Вот это и есть звездочка, а в будущем – звезда.

«Мы – одна семья!»

– Недавно на нашем сайте вышло интервью с деканом журфака ЮУрГУ Людмилой Шестеркиной. Моя коллега спросила у нее, существует ли противостояние между вашими факультетами, на что был ответ – нет. После выхода материала последовали отзывы, в которых обе стороны высказывались довольно резко. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Противостояния нет, существует конкуренция, что совершенно нормально. В последние год-полтора у нас все больше контактов и взаимодействия. Наши преподаватели участвуют в научных конференциях ЮУрГУ, их люди – в наших. В то же время, я считаю, что в условиях конкуренции нужно себя четко позиционировать. Нельзя абсолютно сливаться. Показатель такой неразделенности – когда одни и те же преподаватели читают лекции на всех факультетах города. В таких случаях сложно сказать, что представляет из себя тот или иной факультет. Я подобного не допускаю. Поскольку крепостное право отменили, каждый может работать там, где ему нравится. Кстати, это распространяется и на редакцию. Мы не в восторге, когда наши сотрудники работают на другие СМИ. Надо создавать для них такие условия, чтобы они у себя в редакции имели все, что нужно для жизни, чувствовали себя одной большой семьей. «Челябинский рабочий» – это целая жизнь, полная побед, интересных встреч и поездок. Здесь можно состояться как личность. Я чувствую личную ответственность за каждого, кто работает рядом. Это наши люди. Студенты – тоже. Они все вырастают на наших глазах, поэтому мы – одна семья.

– По роду своей деятельности вам приходилось общаться с массой интересных людей. Кто из героев особенно запомнился?

– Интересных встреч действительно было огромное количество. Я до того, как стал редактором, много писал, ездил в командировки, взаимодействовал с людьми. Многие из них стали добрыми товарищами, верными друзьями газеты. Вообще я проповедую теорию медиазависимости: чтобы человек выделил газету из моря изданий, она должна каким-то образом войти в его жизнь. На это нацелена основная часть наших материалов. «Челябинский рабочий» помогает человеку ориентироваться в современном мире, понимать, что происходит вокруг него. Мы стараемся объединять людей с помощью всевозможных акций. Недавно, например, провели акцию «Книги – больницам». Не секрет, что сейчас многие люди избавляются от домашних библиотек, которые бессистемно собирали их родители. Теперь ведь можно купить любую книгу. Журналисты ЧР предложили читателям принести книги, которым им не нужны, чтобы отправить их туда, где они востребованы.

Таким образом мы стараемся сделать читателей участниками общего доброго дела. И люди откликаются. В редакцию как-то написал человек, отец которого не вернулся с войны. Он узнал, что в Челябинской области есть «Книга памяти», в которой перечислены имена всех ушедших на фронт земляков. А он живет в деревне и не знает, где ее найти. Мы опубликовали его письмо. Откликнулось несколько человек. Пришла женщина, которая сообщила, что много лет назад журналист Борис Швец написал о ней в «Челябинском рабочем» и таким образом помог устранить несправедливость. С тех пор она выписывает нашу газету. А теперь сама решила кому-то помочь через газету и принесла книгу.

«Ельцин решил, что я его преследую»

– Борис Николаевич, доводилось ли вам встречаться с Борисом Ельциным и как вы относитесь к своему тезке?

– Я встречался с Ельциным не раз. Забавная встреча была в 1996 году. О своем решении пойти на третий срок он решил объявить в Екатеринбурге. Естественно, туда пригласили всю округу. До того, как состоялось собрание, Ельцин провел встречу с журналистами. Собрались в фойе, поставили несколько рядов стульев, для него принесли стол. Я сидел в первом ряду, нас разделяло метра три. Борис Николаевич выглядел болезненно, хрипел. Я выступил и предложил ему приступить к приватизации полиграфических комплексов. Ельцин отрицательно закачал головой, а его пресс-секретарь сказал: «Нет-нет!» Наверное, они воспринимали полиграфию как некий рычаг воздействия на прессу – всегда можно было сказать, что сломалась печатная машина, поэтому газета не может быть напечатана. После собрания задержался со знакомым журналистом у запасного выхода. Вдруг выходит Ельцин и начинает жать руку всем присутствующим. Пожал и мне, еще раз пристально посмотрел. На следующий день он поехал в Челябинск, чтобы встретиться с руководителями и народом в здании Заксобрания. Я был в числе приглашенных, но опоздал. Места не нашлось, и я стоял у двери. Наверное, Ельцин решил, что я преследую его, когда увидел меня у входа в зал. Он округлил глаза, но поздоровался и пошел дальше. (Смеется).

В том же году, уже в финале президентской гонки, я был на одном приеме для редакторов в Москве. У Ельцина в то время уже случился инфаркт. Если помните, он вел очень активную кампанию, а потом пропал, его долгое время не показывали по телевизору. Во время встречи он сидел за столом рядом с Коржаковым. Откуда-то прошла информация: кто подойдет к Ельцину со спиртным, тут же будет застрелен Коржаковым. А теперь представьте картину: все сидят за столом, едят, пьют, выступают. Ельцин весь вечер что-то выпивает, но не пьянеет. И вдруг выходит одна женщина и говорит: «Борис Николаевич, я уверена, что за вас проголосуют все женщины России, потому что вы настоящий мужик – крепкий, большой, красивый!» Сказала это и к нему с рюмкой! Никто ее не застрелил. Ельцин отодвинул рюмку, из которой пил, взял бутылку водки, налил себе, выпил и моментально стал багровым. Стало понятно, что он весь вечер пил воду, а когда к нему обратилась эта женщина, не смог допустить того, чтобы чокнуться с ней водой.

Я ценю его за две вещи. Во-первых, потому что это мощная, яркая, крупная личность, настоящий русский медведь. А еще за то, что он никогда не посягал на свободу слова, хотя ему немало доставалось от прессы. Она тогда была крикливой, не очень корректной, не очень этичной. Тем не менее, никто ее не одергивал.

– Задача рубрики «Харизма» – представить человека, каким его не знают. Расскажите, чем вы занимаетесь в свободное от работы время, какая у вас семья?

– Моя жена работает адвокатом. Самостоятельная женщина, третий месяц машиной управляет. Сын юрист по образованию, работает менеджером в типографии «Паритет». Есть внучка Даша. Приходит ко мне и говорит: «Ты старый, лысый и толстый». Я стучу кулаком по столу, она сразу исправляется: «Нет-нет! Худой, кудрявый, молодой!» (Смеется). В отпуске практически не бываю. Если получается отдохнуть, предпочитаю лежать у моря.

– На этой неделе у вас юбилей. Наверняка, последует масса поздравлений от высокопоставленных и уважаемых людей. А вы сами от кого хотели бы услышать поздравление?

– Честно говоря, последние полгода я думал о других днях рождения. Сначала все силы были отданы 20-летию факультета – нужно было подготовить сборник статей, провести конференцию, поощрить людей… Теперь с утра до ночи, помимо обычной работы, думаю о том, как подготовиться к 100-летию «Челябинского рабочего». Так что на свой день рождения времени нет.