Константин Федоринин, генеральный директор ОАО «Роспечать» (Челябинская область): «Если бы не крупные федеральные структуры, которые пытаются восстанавливать утерянное прошлое, у нас бы сейчас наблюдался полный развал в системе киосковых сетей»

Ассоциации со словом «Роспечать» сегодня у челябинцев возникают разные. Одни вспоминают конфликт прежнего владельца сети киосков под этим брендом с собственником «Вечернего Челябинска». В памяти других всплывают более приятные картинки из недалекого прошлого: выложенные на самом видном месте милые сердцу местные издания. Третьи, уже успевшие свыкнуться с мыслью о том, что «Роспечать» продана москвичам, связывают приступившую к реформированию сеть распространения прессы с чем-то евростандартным и инновационным. Ну, а те, кто хорошо знают Константина Федоринина, склонны ставить знак равенства между самой крупной в регионе сетью киосков и дистрибьютором прессы на Южном Урале – «Азбукой», которой Константин Евгеньевич управлял с 1995 года. Управлял до тех пор, пока не объединил свой бизнес с ОАО «Роспечать», став гендиректором и одним из акционеров этой компании.

Говорим «Роспечать», подразумеваем «Азбука»

– Константин Евгеньевич, если я не ошибаюсь, вы начали свою предпринимательскую карьеру с распространения книг. Интерес к печатной продукции обусловлен гуманитарным образованием или просто почувствовали, что это перспективный бизнес?

– В 91 году я закончил Челябинский госуниверситет по специальности «история» и планировал заниматься индустриальной археологией, поступил даже в аспирантуру. Но, как вы помните, в то время начались коренные преобразования в стране, и серьезные повороты в экономике государства повлияли на мою судьбу. Нужно было как-то выживать, и я стал искать применение своим силам в рыночной среде. Начинал свою предпринимательскую карьеру с купли-продажи всего, что подворачивалось под руку. Позже друг, с которым мы вместе учились, пригласил меня в качестве коммерческого директора в компанию «Колес-книга», принадлежавшую известному предпринимателю Олегу Колесникову. У меня появилась возможность совместить свои гуманитарные интересы с коммерцией, то есть реализовывать себя в бизнесе, связанном с печатной продукцией.

Мы попали на пустой рынок. Книг в магазинах не было, читающие люди ходили за ними на книжные развалы, которые располагались по улице Российской и во Дворце спорта «Юность». Все мы, торговцы книжной продукцией, прошли через то, когда нужно было вставать в шесть утра, ехать на развал и работать там до обеда в роли продавцов. Также приходилось выступать в роли руководителя процесса: вести переговоры с Москвой, заключать договоры с крупными издательствами. В чем было достижение «Колес-книги» тогда, так это в том, что мы организовали и поддержали подписку с известным издательством – «Полярис» (Рига), издававшим все шедевры западной фантастики, которые доходили до нас только в избранных томах. У нас было около тысячи подписчиков – людей, готовых подписываться на издательства месяцами. Была целая картотека – заводилась тысяча карточек, и выглядело все это, конечно, архаично. Но тем не менее это работало.

Постепенно спрос на книги нормализовался. Книжные магазины ожили, появилось много игроков на рынке, усилилась конкуренция. Мы почувствовали, что возник дефицит в отношении прессы.

– Так появилась «Азбука»?

Да. Уже в «Колес-книге» мы вели два направления: книжное и журнальное. Но в силу ряда обстоятельств компания перестала существовать, и я принял решение развивать этот бизнес самостоятельно. У нас была хорошая команда, но каждый занялся своим направлением – такое часто происходит в бизнесе.

«Азбука» возникла в 1995 году как оптовый распространитель прессы. Заключив договоры с крупными издательствами Российской Федерации, выпускающими журналы, мы почувствовали, что на газетном рынке спрос также не восполнен. Параллельно стали развивать розницу. В 1998 году мы начали сотрудничать с супермаркетами. Первым магазином, в котором появилась пресса, была «Панорама».

Выяснилось, что существует большая аудитория, желающая покупать прессу в магазинах самообслуживания, которые к тому времени начали активно открываться по всему городу. Мы полностью заняли эту нишу, стали создавать розницу и обслуживать оптовых клиентов – организации и частных лиц, которые испытывали потребность в прессе, но не знали, где ее приобрести. Эти функции взяла на себя компания «Азбука». Сегодня эта компания является одним из самых крупных игроков на рынке оптовых продаж прессы на Южном Урале.

– Насколько мне известно, свою кандидатуру новым владельцам «Роспечати» вы предложили сами. Какую цель вы преследовали, меняя сферу деятельности, и что для вас сегодня работа в киосковой сети, крупнейшей в регионе по количеству точек?

– Если говорить о цели, то это, конечно, карьерный рост, реализация собственных возможностей, желание пытаться решать проблемы, которые не приходилось решать раньше. А если говорить о самом рынке, то я увидел, что на сегодняшний день киосковые сети – это основной сегмент распространения печатных СМИ, и у меня было понимание того, что необходимо эти сети реформировать, видоизменять и развивать, основываясь на рыночных механизмах. Выполнять эти задачи было возможно только находясь внутри этого бизнеса.

Необходимо было вводить единые правила игры, единую дату начала продаж, единые розничные цены. В Европе цена на издание указана на обложке, она одинакова, где бы издание ни продавалось – в городе или поселке. У нас такого пока нет.

– То есть на местном рынке распространения прессы назрела необходимость во внедрении принципиально новой системы?

– Да, необходимо консолидировать всех игроков. Восстановить то, что было потеряно в 90-е годы. Я часто получаю информацию о достижениях бывшей «Союзпечати» – по производительности труда, по технологиям, и должен сказать, что мы постепенно возвращаемся к этому славному для рынка печатной прессы периоду.

– А это не шаг вперед, два шага назад?

–Нет, история же развивается по спирали. Повторяя элементы прошлого, мы используем новые технологические наработки.

Создав модель, которая объединит элементы европейской и советской систем распространения, мы хотим сделать ее стандартом для Челябинской области с тем, чтобы потом проецировать этот стандарт на все субъекты Российской Федерации. Так как разруха на рынке распространения прессы в России достигла своего пика, мы могли бы стать неким знаменем преобразования системы распространения в стране. Этому способствует то, что мы являемся частью федеральной сети «АРИА-АиФ».

– Константин Евгеньевич, вот объясните мне. С одной стороны у вас собственный бизнес – дистрибьюторская сеть «Азбука», которая продает периодику, в том числе, через киоски «Вечерний Челябинск». С другой – вы возглавляете конкурирующую с «ВЧ» киосковую сеть «Роспечать». Каково это – быть одновременно профессиональным управленцем, задача которого – увеличение прибыли возглавляемого предприятия, и беспристрастным дистрибьютором?

– Дело в том, что условием вступления на должность руководителя ОАО «Роспечать» была продажа долей в компаниях «Азбука» и «Новый день». На сегодняшний день я не являюсь собственником этих компаний. И будучи наемным работником, стараюсь сохранять беспристрастность при управлении такой махиной – челябинской «Роспечатью».

«Роспечать» является логистом для собственной сети, а мы хотим сделать ее дистрибьютором для всех участников рынка, в том числе и для издателей.

– То есть вы хотите в корне изменить функции прежней «Роспечати»?

– В корне изменить эту систему сложно. Предприятие большое – на нем работает 2000 человек, обслуживает практически всю Челябинскую область. По моим прогнозам, на преобразования и достижение результатов уйдет года три.

– Сегодня вы пожинаете плоды войн Михаила Юревича с Анатолием Симоненко или федералам удалось найти общий язык с челябинским конкурентом?

– Думаю, невозможность договориться с администрацией города и стала главной причиной смены собственника и руководства «Роспечати». Как только владелец и управленец сменились, все вопросы были сняты. Сегодня у нас нет никаких противоречий с администрацией Челябинска, и более того – она нам помогает. Мы поделились своими планами о том, что хотим развивать новые форматы с тем, чтобы в Челябинске, как в Германии, на одну тысячу жителей приходилась одна точка распространения прессы и чтобы жители Челябинска смогли приобретать прессу в удобном месте быстро и качественно. Мы нашли понимание со стороны администрации. Все остальное – это уже технические вопросы: согласование документов и так далее.

И, самое важное, наверное, что мы осознали – это то, что «Роспечать» – не политический игрок, а бизнес-единица. Мы стараемся дистанцироваться от всяческих попыток использовать ресурсы нашей компании в политической борьбе за голоса избирателей. Моя задача – это задача логиста, как в срок доставить продукт до читателя. А воздействие на умы избирателей – это функция издателей.

– Как вам кажется, доверия к «Роспечати» после ее продажи москвичам не стало меньше?

– Мы не проводили маркетинговых исследований, и я не знаю, каким было отношение челябинцев к «Роспечати» при прежнем собственнике. Но судя по сегодняшним продажам – они не упали, даже растут, и это не случайно. Имея хорошую логистику и технические возможности, предлагая потребителю широкий ассортимент продукции и качественное обслуживание, челябинская «Роспечать» является сегодня одной из самых рентабельных киосковых сетей прессы в России. И мы не стоим на месте. Сегодня мы значительно меняем ассортиментный перечень. Кроме того, второй год у нас идет программа по обновлению киосков: увеличиваем их и делаем более красивыми. Думаю, все это сказывается и будет сказываться на улучшении взаимоотношения с читателями.

– А Челябинск созрел для новой системы распространения прессы?

– У нас пока еще нет единой системы распространения. Издатель в Германии в течение двух часов договаривается о запуске любого нового продукта на рынок. В России издатель, заинтересованный в качественном продвижении, вынужден потратить на это полгода.

При формировании единой системы мы исходим из тех нормативов, которые нам предлагают коллеги с Запада. В той же Германии существует такая цифра: на тысячу жителей должна быть одна точка распространения прессы. А в Польше вообще одна точка на 600 человек! А ведь это бывшая социалистическая республика, наши братья-славяне. Они близки нам по менталитету и читают так же, как и мы. При этом мы сейчас еле-еле приближаемся к одной точке на 3000 жителей! То есть где-то мы недооценили перспективу развития рынка прессы в России.

Ты пойми, пойми меня, издатель...

– Константин Евгеньевич, а как у вас сегодня выстраиваются отношения с издателями? «АиФ» и «Труд», принадлежащие тем же владельцам, что и «Роспечать», интересы изданий-конкурентов не ущемляют?

– Для нас был очень тяжелым 2007 год в плане адаптации, понимания того, что нужно делать, как работать. Сменился управляющий состав, была выбрана другая стратегия развития, и мы начали менять модель поведения с издателями. Конечно, мы осознавали риски, связанные с тем, что есть у нас собственные издания, есть издания, которые привыкли иметь преференции челябинской «Роспечати», есть те, которые их не имели, и те, которые хотят иметь. Для того чтобы совместить интересы всех, мы решили со всеми работать по единым правилам.

Сейчас активно муссируется вопрос о том, что распространение прессы в России – это «узкое горлышко в бутылке»: издателю не нравятся барьеры, которые ему приходится преодолевать при запуске продукта, непрозрачность продаж в сети. И из-за этого он не может понять, что происходит на рынке и получить обратную связь с читателем – в общем, дисбаланс на лицо. Система взаимоотношения с издателями должна быть понятной, прозрачной, способствовать выведению издательского продукта на читательскую аудиторию и получению обратной связи. И мы начали вводить единые правила взаимоотношений с издателями.

– То есть вы хотите сказать, что о приоритетной выкладке сегодня говорить не приходится?

– Мы делаем приоритетную выкладку для своих изданий только в том случае, если они рентабельны или издатель хочет, чтобы оно приоритетно выставлялось.

Тут принцип простой: мы не влияем на качество продаж издания – на него влияет сам продукт и, соответственно, читатель, который этот продукт покупает. Мы же, в свою очередь, можем только отразить эффективность продаж, выставив издания, которые продаются лучше других, впереди, а которые хуже – позади. Весь прошлый год мы разрабатывали эти правила. В результате построили новую модель планограммы размещения продукции, ознакомили с ней издателей и стали работать по ней.

Думаю, в начале издатели не понимали нас. Как так? Раньше вы нас выставляли здесь, а теперь – там. На каком основании?

Но надо понимать, что мы являемся организацией, которая занимает доминирующее положение на рынке как распространитель прессы, и поэтому мы находимся под контролем федеральной антимонопольной службы. В 2007 году у нас проводились встречи на эту тему по заявлениям ряда издателей, и это лишний раз убедило нас в том, что нам нельзя делать каких-то неосторожных движений, все нужно четко продумать.

Существует достаточное количество инструментов продвижения. Мы не делаем преференций даже изданиям нашего холдинга газетам «АиФ» и «Труд». Место размещения их на полке зависит от рентабельности продаж. Мы предложили издателям набор маркетинговых инструментов продвижения изданий в сети «Роспечать».

Теперь когда каждый издатель знает, что в «Роспечати» существует единая система продвижения, в ее рамках совершенствуются инструменты или добавляются новые.

– На челябинском рынке печатной продукции, по-вашему, сегодня здоровая конкуренция?

– Можно сказать, что да.

В этом отношении я бы хотел сказать о социально значимых изданиях. Ясно, что они дотируются городом и областью, имеют не очень высокие продажи, но мы должны были решить для себя, как с ними работать. Мы заключили договор с Главным управлением по делам печати и массовых коммуникаций Челябинской области о том, что готовы поддерживать эти издания в рамках совместных действий, связанных с возможностью увеличения доступа читателя к прессе. Мы ограничили количество социальной прессы – не больше 5% от всего ассортимента, и выставляем эти издания в приоритетное место. Список оговаривается, мы всегда обсуждаем с властями, может ли то или иное издание попасть на это место или нет.

Многие издательства делились со мной такой информацией: оказывается, раньше они даже не могли войти в сеть. Благодаря созданию понятных, прозрачных правил сам издатель может управлять возможностью своего вхождения в сеть.

– И может обеспечить хорошие продажи?

– По моим наблюдениям, эффективные издания с точки зрения продаж в основном выпускают крупные издательские дома, которые имеют финансовые ресурсы для того, чтобы продвигать свои продукты на рынок. Небольшим издательствам в этом отношении тяжелее работать. На этапе тестирования мы вводим в сеть всех, без ограничения, но результаты тестирования определяют, рентабельна эта продукция или нет. К сожалению, не все продукты могут завоевать свою долю на рынке прессы – он уже сформировался, и сейчас идет борьба за ниши.

– Но ниш, наверное, тоже не бесконечное количество?

– Да, последняя ниша, которая сейчас заполнилась, – это издания биографического характера, типа «Караван истории», «Биография», «Интервью» и так далее. И сейчас будет идти конкуренция, в результате которой останутся только самые сильные издания. Остальные либо совсем уйдут с рынка, либо перейдут в сегмент подписки, либо превратятся в интернет-проекты. То есть сейчас идет активная консолидация рынка, покупка и перепродажа издательских домов.

– А какие издания в Челябинске сегодня самые востребованные?

– Это, конечно, телегиды. Они и выставлены лучше всех. В данном случае выкладка издания отражает читательский интерес.

–Вы считаете, что и в данном случае спрос рождает предложение? А может, все-таки наоборот?

– Сейчас пока еще спрос рождает предложение. Но, если судить по опыту рынка Европы, то элементы манипулирования читательскими интересами настолько сильны, что... и у нас уже спрос начинает формироваться издателями.

– У меня сложилось впечатление, что наш рынок сегодня перенасыщен прессой...

– Это только впечатление такое складывается. На самом деле это не так. Каждый раз, открывая новые точки, мы видим спрос на печатную продукцию. То есть мы понимаем, что пока еще не полностью его удовлетворяем.

Но рынку дистрибуции мешает развиваться государственная поддержка средств массовой информации. То, что это является одной из проблем, не столько мое мнение, сколько мнение, которое высказывают крупные издательства, работающие в сегменте газет. Я недавно вернулся с областного фестиваля СМИ, который был посвящен изданиям, существующим за счет государства, в частности – областных властей. Данная газетная продукция развивается не благодаря рыночным механизмам, а благодаря бюджету. А что такое бюджет? Это фиксированная цена, это непонятно как возникающие издержки и затраты. А фиксированная цена, не основанная на издержках, неконкурентоспособна.

– И что вы предлагаете?

– Нужно переходить на рыночные рельсы, уменьшать количество дотируемых изданий, то есть сокращать государственную поддержку СМИ. Государство должно поддерживать средства массовой информации, но через какие-то другие механизмы.

Наше государство тоже начинает идти этим путем: сокращает дотации, вводит жесткий контроль, систему грантов, стремясь подвигнуть газеты перейти на рыночные рельсы. То есть существовать за счет рекламы, давая информацию, нужную рекламодателям и читателям.

– А вы считаете, что реклама товаров и услуг нужна читателям больше, чем общественно-политический PR? По-моему, что то, что другое...

– Конечно, читатель не любит рекламу. Но мы же не можем скрыть того факта, что на 50% все СМИ существуют за счет нее. Если не будет финансовой поддержки этой деятельности, то не будет и инструментов передачи информации.

Но главный субъект получения информации – это читатель, и он всегда делает выбор рублем, своим вниманием и своим временем. Право выбора у читателя никто не отнимает. Закон таков: если происходит монополизация какого-то источника информации, человек подсознательно ищет другой источник и находит его – в виде Интернета, или живого общения, или еще чего-то.

Я вам расскажу за нашу прессу...

– Константин Евгеньевич, и все-таки по какому пути будет развиваться челябинская «Роспечать» как сеть торговых точек?

– Понимая, что самообслуживание – это улучшение доступа покупателя к товару, мы будем брать эту идею за основу и при реформировании киосковой сети «Роспечать». Мы готовим программу по изменению облика киоска и превращения его в павильон. Будем увеличивать площади и создавать отдельный вход, улучшать качество обслуживания. В случае с киосками на объем продаж очень сильно влияют погодные условия. Павильоны эту проблему решат.

Сейчас уже действует в городе сеть «Магазин прессы». Она пока небольшая, работает в тестовом режиме – мы нащупываем спрос со стороны потребителя на предлагаемый ассортимент и на сам формат самообслуживания. Пока для нас еще не все так однозначно, но уже ясно, что этим путем надо идти, потому что им идет вся Европа.

– Но ведь мы понимаем, что Европа – Европой и даже Россия – Россией. А насколько именно челябинский потребитель готов к этим переменам, ведь наверняка они скажутся на цене?

– Доля продаж прессы в супермаркетах вырастает, а это значит, что читателю интересней покупать газету или журнал в хорошем, удобном, светлом месте. Думаю, и к нашим павильонам потребитель отнесется позитивно. Мы намерены соблюдать комплекс мер: не поднимая цену на издания, сохранить и качество обслуживания, и достойный ассортимент продукции, который интересует нашего читателя.

При этом киосковая сеть, работающая на массовый спрос, будет продолжать развиваться, находясь на местах общего пользования – остановках общественного транспорта.

Формат магазинов прессы и павильонов будет у нас дополняющим сегментом.

– Правильно ли я понимаю, что киоски нужны для того, чтобы можно было по пути купить газету, а магазины прессы – для любителей глянца?

– Да, это так. Киоски работают с шести утра до восьми вечера, то есть обслуживают людей по дороге на работу и по дороге с работы. То есть киоск – это эффективный формат для издателя по доведению продукции до читателя в минимально короткий срок.

А в магазинах самообслуживания, вы правы, в основном предлагается глянцевая продукция. Люди приходят туда за товарами первой необходимости и заодно покупают журналы. Но в магазинах прессы мы сейчас формируем у потребителя интерес – посещать эти точки раз в неделю. Здесь будет более качественное обслуживание и несколько другой ассортимент – более глянцевая и быстро обновляемая продукция.

– А насколько рентабельно держать магазины прессы без сопутствующих товаров?

– К сожалению, это нерентабельно. Мы протестировали магазины прессы и пришли к выводу, что одни газеты и журналы и даже газеты и журналы вместе с книгами – то есть исключительно печатная продукция – себя не окупают потому, что у нас очень высокая ставка арендной платы. Мы ее не тянем, и поэтому вынуждены добавлять к прессе сопутствующий ассортимент: и продукты питания, и сувенирную продукцию, и канцелярские товары, и так далее. Но наша торговая точка при этом все равно будет позиционироваться как магазин прессы.

Название «Роспечать» у нас останется для киосковой сети, а для павильонов и магазинов прессы у нас разработан другой бренд – «Front Page (Первая полоса)». Сейчас он уже активно используется в одной из наших сетей в Санкт-Петербурге, начал запускаться в Москве.

– Скажите, по вашим наблюдениям, в силу развития Интернета газеты не стали читать меньше?

– Информационные и новостные газеты – да. Новости люди предпочитают узнавать по телевидению, немного по радио, но в основном в Интернете. Поэтому продажи газет не растут. Газетчики постоянно говорят о том, что вот-вот наступит кризис, нужно что-то делать... Но я думаю, что должно смениться не одно поколение, чтобы люди отвыкли читать с бумаги. За несколько сотен лет эта привычка укоренилась в нас, чтение книг и газет является культурной традицией.

– Вы сами-то прессу читаете или отдаете предпочтение электронным СМИ?

– Я подписываюсь на все местные печатные издания, чтобы быть в курсе состояния нашего СМИ, видеть, о чем пишут, как пишут, почему пишут. Иногда этой информации не хватает при живом общении, и поэтому приходится получать ее таким образом. Это элементы профессиональной деятельности.

А вообще, для себя, я стараюсь читать только специализированную литературу – деловые издания, чтение которых способствует пониманию того, что происходит на рынке.

– У вас же двое сыновей, да? Такой соблазн перед ними ежедневно – глянцевые журнальчики с яркими фотоснимками звезд... Или их это не интересует?

– Эта тема пока им не интересна – одному моему сыну двенадцать, а второму шесть. Меня другое тревожит. К сожалению, я сейчас вижу, что детские издания уходят в сторону коммерциализации тем, которые активно продвигают крупные медиакомпании: «Шрек», «Властелин колец» или, если для более раннего возраста, «Смешарики».

Общался недавно с челябинскими педагогами-издателями, которые издают для детей и подростков журнал с общечеловеческой направленностью. Так вот, они столкнулись с тем, что издание слабо продается, нет денег на продвижение.

– Конечно! Спрос-то эффективными методами уже сформирован на другое.

– Да. Остается только с помощью продвинутых в массы изданий как-то влиять на умы молодежи, чтобы они были строителями общества, его активными участниками, а не уходили в некие иллюзии. Но здесь должны быть задействованы очень большие силы. Нужно регулировать это на уровне государства в виде законов.

Кстати, наш закон о СМИ в плане свободы слова считается одним из лучших законов в мире. Главный редактор «Московского комсомольца» Павел Гусев как член общественной палаты РФ выступал недавно на эту тему. Он считает, что нет необходимости менять такой совершенный закон.

– А вот вы, «Роспечать», будучи крупной организацией можете со своей стороны как-то повлиять на популяризацию правильной прессы?

– Моя задача как логиста увеличить количество объектов, чтобы человек в пяти минутах от своего дома мог приобретать то, что ему хочется. Мы будем отражать желание читателя в виде лучшей выкладки именно тех товаров, которые он покупает.

Я уяснил для себя вот какую проблему. После серого периода 90-х изменилось отношение к «Роспечати» не со стороны покупателей, а со стороны административных органов. Почему-то «Роспечать» воспринимается как бизнес, который не несет на себе социально значимую нагрузку. Считается, для того чтобы довести информацию до населения, можно обойтись без прессы – одним телевидением. То есть функции нашей организации недооцениваются.

Может быть, государство когда-нибудь обратит внимание на «Роспечать» и будет формировать некую политику в плане поддержания читающей России. Ведь мы знаем, что в нашей стране количество читающих людей уменьшается. За последние 10 лет оно сократилось, по-моему, на 5%. По данным федерального агентства Роспечати, читающих людей на сегодня 47%.

– Читающих вообще?

– Читающих печатное слово. Если человек любит читать, то для него нет особой разницы, с какого носителя получать информацию. То есть всего 47% людей читают что-либо регулярно, а 53% не читают вообще ничего – смотрят телевизор и слушают радио.

Мы понимаем, что книги и вообще печатная продукция дорожают, и это не может способствовать увеличению интереса к чтению. Но раньше государство как-то контролировало и цены, и темы, освещаемые в изданиях, поэтому важно, чтобы и сегодня так было. Государство и органы местного управления должны понимать, что нельзя сравнивать киоск печати с киоском мороженого или, например, киоском, в котором продается пиво. Мы выполняем разные функции. Наша задача – доведение до читателя в максимально короткий срок печатного издания. А печатное издание – это не пиво.

Но пока, к сожалению, нас сравнивают с другими киосками. И, когда возникают разговоры о «снесении всех киосков с лица земли города», мы под это тоже подпадаем.

Говорят об увеличении преступности, о том, что нужно всех загнать в магазины... Но это невозможно сделать быстро.

– И, как я поняла, это не всегда нужно?

– Да. Но, если бы не крупные федеральные структуры, которые пытаются восстанавливать утерянное прошлое, у нас бы сейчас наблюдался полный развал в системе киосковых сетей по распространению прессы.

Считаю, что киоски прессы – это один из элементов воздействия на повышение культурного уровня населения. И мы сейчас влияем на увеличение интереса к чтению через периодическую печать. Хотим, чтобы количество читающих людей не уменьшалось. На мой взгляд, печатное слово (не телевизор!) – это механизм, способствующий воспитанию личности. Хотелось бы, чтобы власти это понимали.